В целом фильм разочаровал. Он, спору нет, смотрибельный, но из сюжета Герберта Уэллса можно было выжать гораздо больше. Я бы с удовольствием поиграл на контрастах техники XIX и XXI веков. Было бы интересно любовно воссоздать военную и коммуникационную технику конца XIX века и сопоставить её с техникой пришельцев. При этом наш 2006 год был бы где-то посередине, что дало бы потрясающий эффект. От этой печки вполне можно было вытянуть и мультикультуризм. Показать с откровенной иронией и даже издёвкой тоталитарную империю конца XIX века: её идеологическую негибкость, зашоренность, примитивную демагогию и социальную сегрегацию (проваленная тема в роскошном с этой точки зрения «Титанике»). Глаз зрителя сладострастно разрывался бы между созерцанием двух видов монстров. Это вольно или невольно и показал Уэллс – борьбу двух технических цивилизаций.
Для Уэллса марсианами были немцы, быстро обгоняющие островную мастерскую мира. Коллизия столкновения двух цивилизации, технологического разрыва и дегуманизации войн впервые и возникла в 90-е годы XIX века. Конфликт между гегемоном и субгегемоном в XVIII веке, - Англией и Францией, - не воспринимался как столкновение технологических оболочек. Экономика на этом этапе ещё носила естественный, «сельскохозяйственный» характер. Борьба между гегемоном Англией и субгегемоном Германией стала борьбой бронированных муравейников, англичане стали испытывать мучительное бессилие от технологического отставания, которое НЕЛЬЗЯ ПОПРАВИТЬ. Это была новаторская ситуация, ситуация описанная новаторским методом фантастического романа и описанная новатором.
Поскольку роман экранизировали американцы, они это совсем упустили из виду. Исчезла даже линия коллаборационизма – тоже гениальная нотка уэллсовской антиутопии. Надо сказать, что американцев всё больше подводит «система Станиславского», понимаемая ими как клоунская технология. В конечном счёте, всё сценическое искусство в США сводится к клоунаде. Клоуном может стать любой. Надо пойти в специализированный магазин, купить комплект шутовского наряда: рыжий парик, коробку грима, огромные ботинки, карликовый пиджачок, белые перчатки, клетчатые штаны, красную нашлёпку на нос. Потом надо купить брошюру-инструкцию с беспроигрышными репризами. Два часа упражнений – и клоун готов. Можно выступать всю жизнь и автоматически зарабатывать деньги. Небольшие, но автоматически. Т.е. всё по-честному. Пропущенный через мясорубку американского «Станиславского» роман Уэллса превратился в историю про замотивированного в стиле «верю - не верю» обывателя. Замотивированность это для американского режиссёра волшебная нашлёпка на нос, превращающая любого Билла или Майка в актёра. Возьмите «Джентльменов удачи», уроните герою на ногу вместо батареи машину времени, зритель поверит в машину времени. Правда при этом машина времени превратится в батарею, но подобная мысль американцу совершенно недоступна. Он покупает в одном магазине ТЕХНОЛОГИЧНЫЙ научно-фантастический роман, присобачивает к нему столь же ТЕХНОЛОГИЧНУЮ систему мотивации. А в результате... В результате вспоминаю смешной сюжет из какой-то кинокомедии, где японцы предложили выделять выигрышные места трагедий закадровыми стонами восторга. Подобно тому, как закадровым смехом выделяются смешные места комедийных сериалов.
Единственная живая сценка в фильме, неведомо как попавшая в сценарий, это осьминог, крутанувший щупальцей висящей на стене подвала велосипед. Почему-то хочется думать, что велосипед придумал капризный миньон режиссёра. Устроил постельную сцену: «Хочу велосипед с осьминогом и всё». Режиссёр плюнул и нелепую сцену вставил. Поверх «Станиславского».