Дальше-больше. Скопировав миф о монголах, караимы, подобно крымским татарам, объявили себя потомками Волшебной Империи, которая существовала в воздухе. Без городов, без средств коммуникации, без продовольственной базы, без языка и без письменности. Империя Летучих Обезьян. На поиски империи в СССР стали выделяться деньги. Советские евреи плакали и искали империю от счастья. Советские русские плакали и искали империю от злобы. Чтобы «отмстить неразумным хазарам». Проклятые хазары никак не находились. Не потому, что находки нельзя было сфальсифицировать, а потому что конструкция получалась уж очень натужной. Можно легко «найти» следы монголов. Приписать к ним остатки китайских форпостов или караван-сараев, пристегнуть тюркских кочевников, написать тексты. Не проблема. Но у хазар кроме такого же всеядно-невнятного названия (монголы-моголы-маги-магоги-демагоги – хазары-казары-казаки-казаны-хазаны) есть праздничная особенность: ВООБЩЕ хазары евреям или русским нужны. Можно ничтожных казахов или северокавказцев подвинуть ногой и отнять родные черепки и лошадиные черепа. Но вот КОНКРЕТНО хазары никому не нужны. Караимы – прикольщики, их мало. Евреи жмутся – заиметь могущественную империю иудаистов сладко, да караимы раскольники, надо их давить. Русским желательно предстать жертвами еврейского варварства, свергнутого победоносными воинами-дружинниками, да играть за гадов не хочется – придумывать хазарские книги и обычаи рука не поднимается. Лучше уж сочинять половецкие пляски или опять же полуродных «монголо-татар». Вот и валяются бесхозные «хазары», время от времени используемые для очередного упражнения на абстрактные литературно-фантазийные темы. То Гумилёв что-то напишет, то Кестлер, то «биографы» Бенджамина Тудельского. Бедные фантастические зверушки прозябают на периферии. Гоблины или эльфы вон как устроились. И книги, и фильмы, и игрушки компьютерные. А орки, а хоббиты? Всем почёт, интерес, уважение. А бедные некрасивые «хазары» сидит зарёванными чебурашками на верхней полке «Детского мира». Никому-то они, недоделанные, не нужны. «Забыли!»
Если же говорить более серьёзно, то сама концепция кочевого государства абсурдна. Не было никаких гигантских кочевых империй, все эти монголы, хазары и прочие кидани – идеологическое кидалово, причём низкопробное. Кочевников мало. Они живут охотой и собирательством. С точки зрения оседлого населения их нет. Соотношение примерно такое, как между лесными гориллами и распахивающими леса банту. Банту размножаются в геометрической прогрессии (в условиях СПИДА!) их десятки и сотни миллионов. А бедные обезьянки подъедают корешки в стремительно сокращающихся джунглях. Учёные спорят сколько их. Одна тысяча, пять?
Кочевники начинают размножаться только вблизи помойки. Помойка есть - наступает демографический взрыв. Но у помойки есть хозяева. Если уровень культуры хозяев высок (огнестрельное оружие) возникает североамериканский сценарий. Вдоль Миссисипи ходят разрозненные племена бродяг, общая численность на весь бассейн, где сейчас живёт сто миллионов – тысяч 20, от силы - 50. Появляются европейцы-земледельцы, начинают на хлебе размножаться как на дрожжах. Возникает масса помоек, на помойках начинается меновая торговля. Число кочевников начинает стремительно увеличиваться и наконец достигает пропорции 1 к 20. Т.е. на 20 белых – один индеец. Тогда индейцы начинают мешать. Стая обезьян, имея доступ к кукурузному полю, может подняться быстро. Если их не перестрелять – сожрут всю кукурузу. Обезьян стреляют. Поскольку человек не обезьяна, индейцам перепадает немного оружия, появляются добряки из других европейских государств, воюющие с метрополией поселенцев. Но, в общем, всё бесперспективно, кочевников давят и ассимилируют. Если колонизация идёт по каким-то причинам медленно, кочевники успевают перенять ноу-хау земледелия и создают густонаселённые пространства. Так произошло в западной Африке.
Наконец третий сценарий – это недостаточно высокий уровень земледельцев-колонистов. Тогда поднявшиеся на чужом хлебе кочевники могут существовать достаточно долго, возникает периферийная «зона плова» - мясо кочевников и каша земледельцев. Кочевников меньше, они глупее. Но у кочевников есть инициатива, привычка перемещаться на большие расстояния, охотиться и постоянно участвовать в меновой торговле. Сначала они выступают на подхвате у политиков-земледельцев, приучаются вмешиваться в местные конфликты и пользоваться современным оружием (современным для того времени). В конце концов, клан кочевников может внедриться на земледельческую территорию и послужить костяком для складывающегося аппарата централизованного государства. Эта ситуация даже типична. Но сам по себе кочевник это ничто. Ему нужен город, как раку-отшельнику раковина. Если кочевник со своей ватагой укрылся за городскими стенами и подчинил горожан, появился полис с армией, а это и есть первичное государство. Поэтому все страны, непосредственно граничащие с основной областью обитания кочевников (степь и плоскогорья), отличаются крупными размерами и начали свою государственность с манчжуро-татаро-турецко-арабо-азербайджа
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →